Знаменитому российскому детскому хирургу Александру Разумовскому сегодня исполнилось 70 лет. Счет людей, которым он спас жизнь, наверняка идет на тысячи. Но лично меня он поразил другим – своим постоянством. Получив диплом, свежеиспеченный врач пришел на работу в Детскую городскую больницу имени Филатова, где работает и сегодня.
"До сих пор хожу по одной и той же лестнице, по одному и тому же коридору", – говорит он сам.
Не потерял и связи с родной Пироговкой, в которой учился – в Российском национальном исследовательском медицинском университете имени Пирогова. Доктор медицинских наук, член-корреспондент РАН Александр Разумовский сейчас заведует кафедрой детской хирургии – самым большим в мире коллективом детских хирургов из 23 докторов наук, 17 профессоров. Чем стали для него эти 47 лет в профессии, Александр Юрьевич рассказал корреспонденту "РГ" в канун юбилея.
Я хотел лечить не детей, а взрослых
Александр Юрьевич, закончив в 1978 году университет, могли ли вы, молодой человек 23 лет, предположить, что детская городская клиника имени Филатова, окажется для вас не только первым, но и единственным местом работы на всю жизнь?
Александр Разумовский: Нет. Это получилось совершенно случайно. Во время учебы я вообще больше увлекался взрослой хирургией, собирался лечить взрослых, а не детей.
Зачем же тогда поступали на педиатрический факультет?
Александр Разумовский: Для того, чтобы будущему врачу понять, чем он будет заниматься, требуется очень много лет. Не случайно во всем мире нет другой такой профессии, которой учат так долго. Во многих странах, если вы захотите, к примеру, стать тем же детским хирургом, вам разрешат самостоятельно выполнять операцию, дай Бог, годам к 40. У нас обучение выстроено более короткое. Но путь к себе именно в хирургии все равно долгий. Понять свою склонность и возможности не так легко, как скажем, художнику или спортсмену. Вот и мне потребовалось время.
Я пошел в интернатуру Филатовской больницы только потому, что кто бы меня с дипломом педиатра взял во взрослую клинику? А Филатовская и тогда была знаменитой. Прошел за год, как и было положено, все отделения. Во всех предлагали остаться, но именно там, в Филатовской, я понял, что мне надо быстро превращаться в детского хирурга. И в конце концов меня оставили в самом сложном отделении грудной хирургии, которым я сейчас и руковожу.
И вот уже почти полвека хожу по одной и той же лестнице, по одному и тому же коридору. Кому-то это может показаться ущербностью, признаком того, что человек застрял на одном месте. Не соглашусь с этим. Дело в том, что хирургия не просто безграничная специальность, она еще и очень сильно меняется практически каждые пять лет. Чтобы успевать за ее развитием, требуются громадные усилия.
Но и талант, наверное?
Александр Разумовский: Конечно, чего-то зримого добиваются только самые одаренные. Но и для них не менее важны прежде всего трудолюбие и преданность своей профессии. Если вы избрали хирургию, придется посвятить ей всю жизнь – с утра до утра. Иногда кажется, что ты работаешь очень много. Но начинаешь анализировать и понимаешь, что можно еще больше. Это очень большой и тяжелый труд. Поэтому выдерживают его не все.
Когда мы договаривались с пресс-службой клиники о вашей фотосъемке, нас предупредили: возможно только во второй половине дня, в первой у Александра Юрьевича операция. Вы что, каждый день оперируете?
Александр Разумовский: Да, оперирую каждый день и практически весь день, пять раз в неделю. Выходные – суббота и воскресенье, но их я часто трачу на операции в других клиниках, других городах и странах – Армении, Узбекистане, Белоруссии, Казахстане…
На какие операции вас приглашают?
Александр Разумовский: Я занимаюсь хирургией грудной и брюшной полости. Делаю операции на печени, желчных путях, желудке, поджелудочной железе…Словом, самые сложные, как и выбрал в самом начале пути.
И это не индийское кино
Александр Юрьевич, одна из ваших самых известных операций – разделение сиамских близнецов Зиты и Гиты Резахановых…
Александр Разумовский: Но на самом деле операции такой сложности у нас в Филатовской больнице выполняются если не каждый день, то по много раз в месяц точно. И даже разделение сиамских близнецов было не единственным – и после сестер Резахановых мы сделали еще три или четыре подобных операции, но они уже были никому не интересны. А внимание к Зите и Гите привлекла телеведующая Елена Васильевна Малышева, чтобы помочь простой семье из Кыргызстана, в которой росли эти девочки, сросшиеся в области таза, с тремя ногами. Сестрам было уже 11 лет, когда Малышева привезла их к нам в клинику. Она считала, что в нашей стране это единственное место, где возможно сделать операцию по их разделению. Пациенток положили в мое отделение. "Подумайте, как это можно сделать", – попросила Малышева. И я ходил мимо этих бедолаг и думал.
Александр Разумовский: С месяц, пожалуй.Советовались, обсуждали с коллегами. Прорисовали план операции в деталях и поняли, что стоящую задачу можно и нужно выполнить, так как для девочек это жизненная необходимость – в ту пору на глазах у всех была драматичная жизнь других сиамских близнецов Маши и Даши Кривошляповых, которых не разделили и в том же 2003 году они умерли.
Этой операцией занималась целая бригада хирургов?
Александр Разумовский: Да, из одиннадцати человек, среди которых были врачи всех специальностей – урологи, травматологи, сосудистые и абдоминальные хирурги…Но идея операции по разделению детей была моя и проводил ее я. Работы там и и без того было очень много, ведь образовались очень обширные раневые поверхности, которые нужно предстояло закрыть. У нас все получилось! В общей сложности операция продолжалась около семи часов.
Вы, безусловно, в курсе, что спустя 12 лет Зита умерла… А сегодня вы, встав перед выбором, делать или не делать ту операцию, какое бы приняли решение?
Александр Разумовский: То же самое решение принял бы, как и тогда. Ведь об этом просили родители, о нормальной жизни мечтали и сами дети. Причем, не могу сказать, что и сегодня такие операции стали бы проще – они всегда сложные и не только у нас.
Аранциев проток закрыт
Среди самых известных операций, которые вы провели, значится и закрытие Аранциева протока с помощью эндоваскулярной операции…Почему о ней знают ваши коллеги во всем мире?
Александр Разумовский: Мы провели эту операцию, можно сказать, ноздря в ноздрю с японцами. Объясню попросту ее суть. Для очистки кровь человека должна проходить через печень. Но иногда рождаются детки, у которых она уходит по Аранциеву протоку – каналу, который у новорожденного в норме закрывается в первый месяц жизни и в результате кровь не обеззараживается. Нам пришла идея закрыть этот канал с помощью такой же конструкции, какой мы закрываем дефекты межжелудочковой перегородки сердца. И нам удалось! Поверьте, это было очень серьезное решение. Но сегодня такая операция стала уже рутинной, к нам все время приезжают такие больные и мы ее выполняем всем нуждающимся.
Но и это не единственное наше достижение. Мы сделали очень много для развития эндохирургии у детей – операций без разрезов. В наше время этим, казалось бы, мало кого удивишь. Но у детской хирургии свои особенности. Возьмем новорожденного, который весит иногда полтора-два килограмма, и вот ему нужно сделать сложнейшую операцию на легких, почках, печени, желчных путях…И мы делаем ее через микропрокол, что некоторое время назад казалось фантастикой. Теперь тоже стало обычным делом.
Не давайте детям пить "Крот"
На днях вы прооперировали четырехлетнего мальчика из Чечни – он выпил какую-то ядовитую жидкость…
Александр Разумовский: Да, случайно глотнул "Крота" для очистки труб. Этой ядовитой жидкости достаточно двух миллилитров, чтобы полностью сгорел пищевод, у которого очень тонкая стенка. После этого ребенок перестает есть. Операция – единственный выход, чтобы спасти ему жизнь.
И что вы сделали?
Александр Разумовский: Создали новый пищевод.
Александр Разумовский: Нет, из его собственного кишечника. Без преувеличения скажу: когда я только пришел в медицину, смертность в таких случаях была очень высокой. Да и детям, которые выживали, было не позавидовать – до конца жизни они вынуждены были питаться через трубку в животе. Все изменила как раз эта операция, которую 35 лет назад мы разработали с моим учителем, потрясающим хирургом, академиком Эдуардом Александровичем Степановым. Кое-что за прошедшие годы я еще усовершенствовал, но основной костяк, основные принципы операции используем и сегодня. Могу сказать: благодаря ей у Филатовской больницы сейчас самый больший опыт операций на пищеводе в мире. Ну, может быть, хирурги Каира, столицы Египта, выполняют такое же количество, но у них немножко другая технология.
Как сейчас себя чувствует ваш маленький пациент?
Александр Разумовский: На второй день после операции он был уже на самостоятельном дыхании, что после хирургического вмешательства такой сложности очень хорошо. При благоприятном стечении обстоятельств дней через десять, когда мы увидим, что все прижилось, начнем его кормить. И новый пищевод будет работать, образно говоря, не хуже, чем настоящий. Парень будет есть любую пищу, будет заниматься спортом, вести обычный образ жизни как здоровый, а не больной человек.
Главное, хорошо, что его сразу привезли к нам. Хуже, когда за операцию берется человек, не имея достаточного опыта. Иногда, даже если кажется, что все прошло хорошо, новые проблемы могут появиться через год, два, три года. А вот переделывать всегда сложнее, чем делать операцию с нуля. Нашему мальчику повезло: его доставили сразу к нам. Так что для нас эта операция была, можно сказать, легким случаем.
И много таких операций вам приходится выполнять?
Александр Разумовский: За прошлый год – 61.
Что вы скажете родителям этих пациентов?
Александр Разумовский: Ну как их корить в чем-то? Это я регулярно вижу, что случается, если не хранить прижигающие жидкости в местах, где до них могут дотянуться дети. Конечно, когда в семье появился ребенок, убирать нужно все, что может нанести вред его здоровью. Но и в этом случае стопроцентной гарантии безопасности нет. Придет этот ребенок в гости, и там тоже что-нибудь может попасть ему в руки.
Играющий тренер
Вы не только оперирующий хирург, но еще и заведующий торакальным отделением. Как удается сочетать такие сложные обязанности?
Александр Разумовский: Я не сочетаю. Я занимаюсь одним и тем же – и как хирург, и как заведующий отделением – лечу детей. Руководитель должен уметь делать все.
Расскажите, пожалуйста, что собой представляет ваше отделение.
Александр Разумовский: Нас, хирургов, шестеро. Мы выполняем в день 15 операций – ну плюс-минус иногда. Подавляющее большинство их очень сложные. Когда я только пришел, мы делали где-то 200-300 операций в год, а сейчас – 3,5 тысячи.
Больше чем на порядок?
Александр Разумовский: Да, в одиннадцать с лишним раз увеличилось количество и операций, и пациентов.
Пришли на помощь хирурги-роботы?
Александр Разумовский: Инноваций появилось много, но с роботической хирургией мы не работаем. Даже в странах, имеющих большой финансовый ресурс, операции с роботами у детей выполняются крайне редко. Я объясняю это тем, что в детской хирургии современные роботы пока не превзошли человеческие руки.
У нас в основе роста числа операций то, что изменилась сама их техника. Об эндохирургии я уже говорил – такие операции короче по продолжительности и легче переносятся детьми. Кроме того, все современные операции идут практически без кровопотерь. Добиться этого помогает специальное оборудование, другая манера проведения операций. Это еще и залог успеха и того, что хорошо протекает послеоперационный период.
Александр Юрьевич, все ли сбылось у вас в жизни и в профессии, о чем мечтали в молодости?
Александр Разумовский: Я мечтал быть хорошим хирургом. Мерилом того, что это произошло, можно считать то, что на лечение ко мне едут люди отовсюду- очередь на операции ко мне и в наше отделение громадная.
Хотелось получить признание медицинского хирургического сообщества. Надеюсь, что случилось и это, хотя бы потому что прикладная наука, которой мы занимаемся в своем отделении, приносит пользу нашим пациентам. А в Российском национальном исследовательском медицинском университете имени Пирогова, который в бытностью мою студентом назывался 2-м Московским государственным медицинским институтом имени Пирогова, я руковожу кафедрой детской хирургии – самым большим коллективом детских хирургов в мире. Среди них 23 доктора наук, 17 профессоров. Я автор 28 книг, среди которых национальное руководство по детской хирургии и другие, а также учебники, по которым учатся современные студенты медвузов. Хирургическая общественность страны уже несколько раз избирает меня председателем ассоциации детских хирургов. А еще я много лет являюсь главным детским хирургом Москвы. Но все-таки самое главное для меня, я еще раз это подчеркну, – оперировать и лечить детей. Этому я посвящаю самую большую часть своей жизни.
Мое дело продолжают мои пациенты
Александр Юрьевич, в личной жизни вы так же преданны и постоянны, как в профессиональной?
Александр Разумовский: Да, и жена у меня единственная – Елена. Мы вырастили с ней двух сыновей.
Они стали продолжателями вашего дела?
Александр Разумовский: Нет. Один талантливый музыкант, с великолепным образованием, работает звукорежиссером в громадной организации, второй нашел себя в строительном бизнесе.
Многие ваши маленькие пациенты давно выросли и в социальных сетях часто называют вас врачом от Бога…Читали?
Александр Разумовский: Конечно, регулярно получаю весточки от людей, которых когда-то оперировал. Пишут: глядя на вас, мы тоже стали врачами. И уже работают – в других клиниках, других городах и странах. И даже в нашей Филатовской больнице. И это очень приятно.
Ключевой вопрос
Александр Юрьевич! Поделитесь секретом с читателями "РГ": как сохранить к такому возрасту, как у вас, такую же трудоспособность?
Александр Разумовский: Я желаю всем прежде всего здоровья – это самая дорогая часть нашего существования. Звучит, наверное, банально, но сейчас есть все возможности для того, чтобы жить долго и счастливо. Для этого надо просто следить за собой, двигаться, не курить, не злоупотреблять алкоголем.
Вы сами придерживаетесь этих советов?
Александр Разумовский: Курить бросил лет 20 или 30 назад – уже не помню. Алкоголь тоже не употребляю в таком количестве, как случалось иногда в молодости. Хожу в бассейн. Но главное, стараюсь двигаться. Рекомендую всем: заведите собаку. Именно благодаря ей я встаю в 5.30 утра и мы идем гулять в парк рядом с домом, а в 7.00, когда в клинике начинается рабочий день, я уже в отделении. Вечером вместе с собакой снова идем на прогулку.
Мы заметили, что у вас в рабочем кабинете стоят гантели…
Александр Разумовский: Ну, как еще скинуть статистическое напряжение после многочасовой операции? Когда к тому же после перерыва снова ждет операционная.
